Александр Дейнека.
"На стройке новых цехов".
1926.
«Меня очень заинтересовал ажур ферм на заводах. В их упругих энергичных конструкциях чувствовалась та же сила и собранность, которые привлекали в лицах и движениях людей труда. Это натолкнуло меня на новую трактовку заводского пейзажа, в результате появилась картина ‘На стройке новых цехов’». Так писал выдающийся советский художник Александр Александрович Дейнека (1899-1969) об этой картине.
И далее: «Я увлекался кружевом заводских конструкций, но они только фон. Я всегда изображал человека большим планом, в сильных типичных движениях. Я вводил в композицию по две точки схода, как в картине «На стройке новых цехов», где площадка, на которой стоит девушка, вынесена в особый перспективный план, что сообщает ей легкость, в противовес могучей спине откатчицы». Да, спина откатчицы могуча, как и ее ноги, но они босы, и что с ними будет, когда вагонетка перевалится через рельс… лучше не думать! Для нас важнее другое. В 1920-х годах Дейнека вместе со своими товарищами жил напряженной творческой жизнью. Это было время поиска новых изобразительных форм, время конструктивизма, который казался таким естественным, созвучным наступавшему по всему миру техническому прогрессу, когда буквально за два десятилетия мир преобразился и техника совершала чудеса. Дейнека был увлечен новой волной. Он входил в те объединения молодых художников, которые буквально молились на технический прогресс, видя в нем богатейшие возможности творческой реализации. В 1925 году он стал членом ОСТа – общества станковистов – выпускников московского ВХУТЕМАСа во главе с Д. П. Штеренбергом. Они не были самыми радикальными и боролись против других группировок художников, вообще отрицавших станковую живопись как нечто устаревшее. Их полотнами должны быть стены заводов, домов, сама измененная человеком природа. Впрочем, станковисты недалеко ушли от нестанковистов. В принятом ими в 1929 году уставе было сказано, что «в эпоху строительства социализма активные силы искусства должны быть участниками этого строительства и одним из факторов культурной революции в области переустройства и оформления нового быта и создания новой социалистической культуры». Дейнека, как и его товарищи Пименов, Лучишкин, тяготели к изображению техники, процесса индустриализации, индустриального пейзажа, вообще движения, активности – труда, спорта. Это заведомо определяло творческий почерк Дейнеки и его товарищей – графичность, четкость, динамизм. И тут выяснилось, что общее технократическое устремление молодых художников-конструктивистов совпало с политическим вектором того времени, с тем, что позже будет названо «сталинской индустриализацией». Поспешно разработанный пятилетний план уже в 1929 году предусматривал казалось бы невыполнимые объемы и невероятные темпы строительства. «Темпы решают все!», «Нет таких крепостей, которые бы большевики не взяли» - лозунги, брошенные в народ, определили всю жизнь страны. Но самым популярным лозунгом (и одновременно – приказом) стал призыв «Пять – в четыре!», то есть выполнение пятилетки в четыре года. Поспешность оправдывалась ожиданием капиталистического вторжения: Сталин утверждал, что если не успеть за 10 лет построить то, что Европа строила 100 лет, то «нас сомнут!». Деньги качали из деревни за счет налогов, повышения цен, общего снижения жизненного уровня людей, активного (порой в невиданных масштабах) вывоза за границу природных богатств России, продовольствия. За бесценок начали распродавать шедевры крупнейших музеев, включая книги русских первопечатников XVI века. Идейное обеспечение индустриализации достигалось умелой, талантливой пропагандой, построенной на романтическом восприятии мира молодежью – основной рабочей силой, на желании молодых людей заново построить собственную жизнь, на свойственном людям патриотизме, стремлении изменить свою страну, сделать ее могучей и процветающей. Культ техники, особенно авиации («А вместо сердца – пламенный мотор»), призыв овладевать техникой, романтика открытий и освоения дальних окраин страны – все это порождало подлинный энтузиазм молодежи, готовой мириться «с временными трудностями», а в сущности – с ужасными условиями труда и жизни. В это движение были вовлечены и люди творческого труда – поэты, писатели, музыканты (звуковым фоном этой новеллы должна стать мелодия Свиридова «Время, вперед!»). и естественно, что художники не были в стороне от этого процесса. В иные времена трудно представить себе появление ошеломительно динамичной картины Юрия Пименова «Даешь тяжелую индустрию!». Дейнека работал в том же ключе. Без всяких сомнений, его искусство служило целям индустриализации.
На этом благоприятном фоне, создаваемом самыми разными культурными явлениями, неформально воспринимались призывы вождей усилить темпы, показать «ударный труд», «развернуть соревнование», которое обычно приводило к повышению норм выработки. В это движение по доброй воле вовлекались тысячи людей, тем более что благодарность власти победителю оказывалась зримой и вполне материальной. Везде передовиков, ударников, стахановцев, ипатовцев (по именам зачинателей движений – шахтера Стаханова и кузнеца Ипатова) окружали почетом, они сидели в президиумах вместе с вождями, их отмечали орденами, отправляли отдыхать в санатории, усиленно питали особыми пайками, им создавали лучшие, чем их товарищам (и часто за счет последних), условия труда. Но изображать, что «вся страна, как один человек» устремилась выполнять и перевыполнять планы пятилеток (а до войны их провели почти три) является сильным преувеличением: для большинства пятилетки обернулись увеличением норм обязательного, почти подневольного, тяжелого труда, ужесточением дисциплины, резким падением уровня жизни, убожеством обыденного существования с коммунальной теснотой, грязью, вшами, недоеданием, карточками и очередями за всем необходимым. Современные историки сходятся на том, что объявленные при Сталине результаты пятилеток как выполненных «по основным показателям» не соответствуют действительности: планы оказались невыполненными, а провозглашенное тогда же «превращение СССР в индустриальную страну» - мифом. СССР еще долго оставался аграрной страной. Но и то, что было сделано, позволило СССР по объемам производства выйти на второе после США место в мире. За десять предвоенных лет построили не только сеть железных дорог и огромных предприятий, но и целые отрасли промышленности, гигантские промышленные комплексы и центры, среди которых выделяются Магнитка, Кузбасс, Бакинский нефтяной район. Резко изменился вид многих городов, в которые стиль конструктивизма принес необычайные формы зданий. Воплощая в стали и бетоне самые смелые архитектурные мечты, строители возводили «города-сады» с дымящимися заводами посредине, с которыми теперь неизвестно что и делать. Дейнека был все время в этом отряде строителей, воспевая по-своему «ажур ферм».
Евгений Анисимов. «Письмо турецкому султану. Образы России глазами историка». Санкт-Петербург, «Арка». 2013 год.
* * *
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
